Бедные рыбопромышленники

Ведь это происходит на фоне резкого повышения стоимости рыбопродукции, которая продается за рубеж при двукратном повышении курса доллара по отношению к рублю.

Согласно Росстату, с момента введения продуктового эмбарго розничные цены на замороженную неразделанную рыбу выросли на 32%. Килограмм палтуса уже стоит 600-700 руб. за кг, нерки — 450-600 руб., кеты — до 300 руб., копченой и соленой сельди — 150-250 руб., минтая — 100 руб., камбалы — 80-100 руб., креветки — до 1000 руб. Выросли в цене рыбное филе, фарш, другие полуфабрикаты, пресервы и консервы из рыбы, водорослей, мидии и прочих даров моря. С падением курса отечественной валюты рублевые расходы резко выросли, отвечают на это рыболовы».

Трендом последних лет стали преференции, которые предоставляются рыбодобытчикам. Например, добытчики минтая, составляющего вообще-то 70% физического объема ОДУ в дальневосточном бассейне, наряду с крабом — самая востребованная за рубежом морепродукция — получили льгот по уплате сбора за пользование водными биоресурсами в 2009 г. 3,423 млрд руб., в 2010-м — 4,264 млрд, в 2011-м — 4,15 млрд, в 2012-м — 4,01 млрд руб. 21 предприятие пользовалось льготой при переходе на единый сельскохозяйственный налог. В целом в рыбохозяйственном комплексе ДФО льгота по уплате сбора за пользование водными биоресурсами составила в 2009 г. 7,1 млрд руб., в 2010-м — 8,7 млрд руб., в 2011-м — 8,5 млрд руб., в 2012-м — 8,3 млрд руб.

«Промысловые компании Дальнего Востока, получив от государства льготы, лишь незначительную часть дополнительной прибыли инвестировали в развитие береговой инфраструктуры и производства. За 2008—2011 гг. общая сумма налоговых начислений по результатам деятельности рыбохозяйственного комплекса ДВФО составила порядка 53,6 млрд руб. При этом сумма фактических платежей составила 26,3 млрд, а по льготам предприятия были освобождены от налогов на 27,3 млрд руб. Хотя предоставленные государством преференции позволили снизить налоговую нагрузку на отрасль более чем в два раза, сумма инвестиций в основные средства составила за три года всего 8,2 млрд руб., что не превышает 40% высвобожденных средств», — сделало вывод Минвостокразвития.

При этом, по данным Счетной палаты РФ, широкое распространение среди отечественных рыбодобывающих компаний имеют махинации, связанные с занижением объемов экспортируемой продукции и отпускных цен при ее реализации. А разница между декларируемыми и фактическими ценами может достигать 1000% по отдельным видам морепродуктов.

Сергей Лелюхин, президент ЗАО «Дальневосточная рыбная биржа»: «Ломка сложившихся годами схем идет с трудом. Не все так работают, но примерно 40% компаний заключают договоры поставки с оффшорными «дочками», там и оседает валютная выручка. Конечно, это невыгодно государству, а также, по большому счету, и рыбакам. В тех странах, которые развиваются, бизнес цивилизуется. С другой стороны, наши зачастую прибегают к «серым схемам» от безысходности. Рыбакам надо кредитоваться, а займы в наших банках слишком дорогие».

Выход Лелюхин видит в развитии бирж, где заключаются, в том числе, фьючерсные контракты. «В КНР такая система хорошо себя зарекомендовала. На крупнейшей в стране товарно-сырьевой бирже в Даляне — 1,7 млн участников. Производитель получает деньги под тот товар, который произведет (в данном случае улов). Рыбаки выигрывают в том, что получают деньги сразу, гарантируют себе сбыт продукции. Это решило бы и проблему высоких цен на рыбу. У нас до 60% накручивают посредники. На бирже — самая рыночная цена, покупатель напрямую выходит на продавца».   

Юрий Рыбалкин, генеральный директор «Морской инженерной компании»: «Биоресурсы — общенациональное достояние. Государство, предоставляя право на их использование, обязано проследить, чтобы каждая тонна ресурсов использовалась максимально бережно, чтобы из нее производилось наибольшее количество пищевой и технической продукции. Этим определяется и капитализация отрасли, и ее налогооблагаемая база. Необходимо, чтобы эти ресурсы использовались не только для развития отечественного судостроения, что вообще обязательно, но и для развития береговой переработки и прибрежных районов Дальнего Востока. Ведь не случайно у американцев, в соответствии с ареалом распространения минтая, 45% промышленных квот закреплено за береговыми предприятиями. У нас все по-другому. Несмотря на закрепление квот за «историческими» компаниями сначала на 5 лет, потом на 10 лет, огромное количество рыбы по-браконьерски выбрасывается за борт, уничтожаются целые поколения молоди. Рыбаки занимаются экспортом сырья для китайских предприятий и упорно не хотят вкладываться в новую технику. Может быть, хватит уговаривать бизнес? Не хотите работать цивилизованным образом — найдутся другие более технологически продвинутые пользователи!».

Впрочем, сами рыбопромышленники находят совсем другое объяснение, почему при росте валютных доходов падает рублевая прибыль. Геннадий Мартынов, президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья: «Почему резко упала прибыльность? Курсовая разница проявила себя во втором полугодии, а путина основного валютоемкого продукта — минтая — продолжается с января по начало апреля. Тогда его продавали всего по 35-36 руб. за килограмм. В конце года предприятия традиционно кредитовались за рубежом, уже по совсем другому курсу. При том что экономика, физические показатели в отрасли хорошие, резко выросла кредитная нагрузка. Прошедший год не дает адекватного представления о работе рыбохозяйственного комплекса. Думаю, в первом полугодии 2015-го мы покажем намного лучший финансовый результат». 

Коммерческий директор одной из рыболовных компаний Приморья сообщил «К» на условиях анонимности: «Объемы продаж рыбопродукции в 2014-м выросли на фоне снижения вылова. В позапрошлом году ситуация была обратная. Это говорит о том, что «серые схемы» стали применяться реже. Почему произошло снижение налоговых поступлений? В прошлом году предприятия отрасли произвели значительные вложения в основные фонды. Шла покупка, модернизация судов, устанавливалось новое оборудование, шли инвестиции в береговую переработку. На деле активы отрасли растут, но не за счет увеличения прибыли, а за счет наращивания основных фондов. К этому стремятся во всем мире, это позитивное явление. Ведь если раньше доходы выводили в прибыль и расходовали, то теперь инвестируют. В последующие годы, за счет поступления налога на имущество, бюджет края получит дополнительный доход».

КОММЕНТАРИЙ

Александр Ефремов, управляющий Группой Компаний «Примрыб-снаб»: «Исходя из базовых принципов экономики и анализа рыночной ситуации, такое существенное падение прибыли в рыбохозяйственных организациях Приморского края трудно объяснить. На первый взгляд объективных причин для этого нет. Скорее всего, данная статистика не позволяет объективно разобраться в вопросе — нужны детали по каждому конкретному предприятию. Но главное в том, что нельзя рассматривать прибыль как отдельно взятый суммарный экономический показатель оценки отрасли региона.

Грубо говоря, прибыль — это разница между доходами и расходами предприятий в отдельный период. Как можно оценивать негативно падение прибыли в нашей компании? Наши расходы увеличились (и уменьшилась прибыль) за счет того, что компания в 2014 г. проинвестировала в расширение производственного потенциала отрасли. Мы выкупили у иностранцев одну из самых крупных рыбоконсервных плавбаз в мире — «Всеволод Сибирцев». Вернули в Россию три достаточно современных транспортных рефрижератора типа Посьет ледового класса, которые позволят осуществлять доставку рыбопродукции Северным морским путем. Выкупили производственное оборудование Находкинской жестяно-баночной фабрики, перевезли его на новую производственную площадку в Большом Камне — бывший завод «Красный Вымпел», наладили с нуля производство жестяной банко-тары. Все это — затраты в расширение производства и промышленного потенциала отрасли. Как можно оценивать этот показатель?

Помимо того, что увеличились прямые затраты, расширение производства произведено за счет кредитных средств российских банков. Это дополнительно привело к значительному сокращению прибыли за 2014 г. за счет банковского процента. К тому же вспомним, что главные для рыбаков Приморья по внешнеторговому обороту путины минтая и краба прошли в первой половине 2014 г., до повышения курса доллара. Так что статистические данные падения прибыли по отрасли не выглядят такими уж пессимистичными, как кажется на первый взгляд.

Насколько вообще цифры статистики по налогу на прибыль в разрезе одного года отражают реальность в оценке экономики рыболовства? На мой взгляд, делать выводы о достаточно сложной и многогранной отрасли на основании отдельного, вырванного из рыночного контекста экономического показателя — непрофессионально. Это как оценивать качество лечения по средней температуре больных в больнице.

На предприятиях может происходить вывод, укрупнение, перераспределение активов внутри холдингов между регионами Дальнего Востока. Правильнее оценивать ситуацию не с предприятиями Приморья, а по всему Дальневосточному бассейну в целом. Допустим, входят компании в состав холдинга, при этом перерабатывающие суда приписаны к приморской компании, а ловят рыбу на Камчатке. Рыбные регионы всячески стремятся закрепить квотодержателей в рамках своей налогооблагаемой базы. Соответственно, прибыль — у камчатского предприятия, убытки, расходы — у приморского.

Знаю, что ряд приморских компаний так же, как и мы, понесли в прошлом году крупные затраты, связанные с обновлением флота. В частности, компания «Ролиз» приобрела два крупных и высокопроизводительных судна.

Вернемся к нашей компании. Ситуация у нас, наверное, одна из самых сложных. Серьезные инвестиции идут в расширение и обновление производственных активов, произошло кратное увеличение производственного потенциала. Делаем это за счет заемных средств, мы — один из крупнейших заемщиков в отрасли на Дальнем Востоке.

Добавить можно то, что в 2014 г. наша компания заплатила таможенные пошлины за приобретенный у иностранцев флот. Эти затраты также были отнесены за счет прибыли нашего предприятия в 2014 г.

На примере нашей компании очевидно, что сокращение прибыльности не всегда можно рассматривать как негативные тенденции в экономике. Уверен, что расширение производственных мощностей и увеличение количества рабочих мест можно оценить однозначно как долгожданное и крайне положительное явление в рыбной отрасли края. Углубляется переработка рыбопродукции, расширяется ее ассортимент и повышается качество. Современная высокопроизводительная плавбаза позволила запустить торговую марку «ДОБРОФЛОТ» для выделения на рынке высококачественной рыбоконсервной продукции, выпущенной непосредственно в море из свежего сырья. Себестоимость продукции снижается за счет перевозки приобретенным собственным рефрижераторным флотом, а также за счет выпуска жестяной тары. Что положительно влияет на конкурентоспособность продукции и ведет к снижению розничных цен на нее.

Опять же, сложное техническое снабжение и судоремонт стали крайне затратны для рыбаков из-за того, что в основном оплачиваются в долларах. Приморская и дальневосточная судоремонтная база из-за распада и деградации для них практически недоступна. Даже наша группа компаний, имея собственную судоремонтную базу, считает более целесообразным ремонтировать собственный флот в Китае. А наш судоремонт занят в рамках гособоронзаказа, который сейчас значительно превышает по объему возможности приморских заводов.

Хотелось бы обратить внимание и на данные, приведенные Минвостокразвития, о том, что в структуре всей налоговой нагрузки рыбохозяйственных предприятий Дальнего Востока более 80% составляет группа налогов с зарплат, а на все остальные налоги, включая налог на водные биоресурсы — плату за использование квот (ВБР), НДС, налог на прибыль, о котором идет речь в данном случае — приходится всего 20%. В этом свете выводы о проблемах в рыбной отрасли Приморского края, сделанные на основе сравнительных данных по прибыльности рыбохозяйственных организаций, лежащие как бы на поверхности, становятся менее очевидными, требуют более детального изучения и анализа профессионалами».

Комментарии 3