Региональные власти ответят за развитие прибрежки и береговой переработки перед самим президентом

На границе сейнер ходит хмуро...

О прибрежной проблеме заговорили еще в мае, после очередного рыбного скандала, на этот раз на Камчатке. Напомним, в июне вышел приказ начальника ПУ ФСБ по Камчатскому краю Сергея ЩЕРБАКОВА, который обязал рыбаков доставлять водные биоресурсы (ВБР) на территорию полуострова исключительно в живом, свежем или охлажденном виде. Возить рыбу и морепродукты на берег должны были суда- добытчики, перегруз на другие суда запретили.

Решение камчатских пограничников вызвало протест рыбаков. Но насколько оно было для рыбного бизнеса неожиданным? Первые проблемы с несовершенством законодательства по прибрежному рыболовству возникли в 2009 году у рыбаков Хабаровского края на промысле сельди. Ситуация тогда сложилась острая, но за столом переговоров ее удалось разрешить. Рыбаки и пограничники договорились, что сельдь, которая вылавливалась в прибрежке, а потом замораживалась на плавбазах (а больше ее морозить на не освоенном даже в советский период Охотском побережье негде), является не продукцией, а замороженным уловом. Благодаря этой надуманной формулировке, на которую пограничники фактически закрыли глаза, рыбаки смогли освоить более 10 тысяч тонн в прибрежке Хабаровского края и обеспечить существование себе и своим семьям до путины следующего года. Правда, далее были приняты уточнения в терминологии, которые исключили подобную «лазейку», но прецедент остался, и именно он многие годы позволял рыбакам Дальнего Востока избегать «наказания».

В 2011 г. ситуация повторилась в Мурманской и Калининградской областях. Рыбаки морозили треску, добываемую по прибрежным квотам, где-то частично обрабатывали (дорабатывали и т.д.), где-то перегружали ее на транспортные рефрижераторы для доставки на территорию России. Пограничники сочли это нарушением и стали выписывать огромные штрафы, как будто речь шла не о полностью прозрачном и контролируемом промысле, а о пойманных с поличным браконьерах. Начались суды, многие предприятия остановили промысел, выловы упали в два раза, рыбаки остались без работы.

Конфликт на Камчатке развивался по похожей схеме, только здесь речь шла о более значительных масштабах. Поэтому на защиту прибрежного промысла встали власти Камчатки. Заместитель председателя регионального правительства, министр рыбного хозяйства края Владимир ГАЛИЦИН считает, что большинство компаний не могут выполнить требования закона и это приведет к тому, что рыбаки могут терпеть значительные экономические убытки.

«Если данное решение в полном объеме будет действовать на территории Камчатки, то самая ближайшая перспектива для нашего региона – потеря порядка 150 тыс. тонн прибрежных квот. С 1 июня суда, которые не могут исполнить требования пограничников, остановили промысел и встали перед дилеммой: сворачивать производство и остаться без прибрежного рыболовства либо дождаться какого-то положительного решения. Сегодня Камчатский край добывает около 300 тыс. тонн водных биоресурсов ВБР по квотам прибрежного рыболовства – такое количество рыбы заведомо невозможно доставить в свежем или охлажденном виде из районов промысла на берег», - утверждал региональный министр.

Однако у пограничников было свое видение ситуации. Они считали, что выделение прибрежного рыболовства в качестве самостоятельного вида промысла было направлено, прежде всего, на экономическое развитие прибрежных регионов России. Предполагалось, что это позволит создать на берегу инфраструктуру по переработке рыбы и морепродуктов, рабочие места, насытить регионы недорогой и качественной рыбопродукцией. На деле же, благодаря пробелам в законах, водные биоресурсы, выловленные у берегов полуострова, практически бесконтрольно вывозились в другие регионы и за границу. По данным пограничников, только в 2012 году половина судов, занимавшихся прибрежным промыслом, вообще ни разу не доставила уловы на берег. Камчатка не получила почти 200 тыс. тонн ВБР.

А что же власть?

Между тем позиция пограничного ведомства должна быть позицией исполнительной власти. Концепция прибрежного рыболовства направлена на поддержание социальной составляющей в отдаленных, а порой и градообразующих поселках.

Наверное, на примере Приморского края можно понять, как умирало прибрежное рыболовство. За последние годы прибрежный лов и береговая переработка умерли в поселках Преображение, Моряк-Рыболов, Валентин, Козьмино, Славянка, на островах Попов и Путятин, в городах Находка, Большой Камень и Владивосток.

Потеряны тысячи рабочих мест, а из опустевших поселков люди просто бегут. Однако власть закрывает на эти процессы глаза, так как около 500 тысяч тонн рыбы, которые предприятия добывают в промышленном рыболовстве, дают власти возможность показать рекордные показатели вылова и налоговых отчислений.

Безусловно, переработать уловы в море значительно дешевле. И не удивительно, что позиция власти нашла полное понимание рыбопромышленников и руководителей общественных организаций рыбаков, которые фактически являются лоббистами крупного рыбного бизнеса.

Но ведь, по оценкам экспертов, одно рабочее место в рыбной отрасли создает до 10 рабочих мест в смежных отраслях производства и бюджетной сфере – это переработка, транспортировка, перегрузка рыбы и прочее. Но все это происходит только в одном-единственном случае: когда рыба идет на берег, когда она превращается в рыбопродукцию с высокой добавочной стоимостью, транспортируется, перегружается, реализуется.

Но это очень трудоемкий процесс для бизнеса и власти. Хотя последняя была обязана мобилизовать все силы и весь свой потенциал для поддержки перерабатывающего берегового сектора, который, как правило, состоит из предприятий малого и среднего бизнеса.

Правда, на Камчатке и Сахалине позиция власти по переводу прибрежных уловов в промышленное рыболовство частично имеет экономическое обоснование. По мнению президента Ассоциации добытчиков минтая Германа ЗВЕРЕВА, подобное решение означает для Камчатки сохранение прибрежного промысла и многих предприятий. «Сейчас почти 150 тысяч тонн минтая добывается на Камчатке в прибрежном промысле, причем больше половины - в Беринговом море. Свыше 35 тысяч тонн трески добывается на Камчатке в прибрежном промысле. Только на этих двух объектах рыбаки планировали заработать до конца года 5-6 млрд рублей».

Но у власти есть задача развивать отдаленные берега. Напомним, что 21 марта 2013 г. Владимир ПУТИН поручил разобраться с экономической целесообразностью доставки уловов водных биоресурсов на берег применительно для конкретных видов водных биоресурсов и конкретных подзон. Правительство и законодатель пришли к неожиданно простому  и согласованному решению: обработка уловов водных биологических ресурсов в море (на борту рыбопромыслового судна) может быть разрешена на основании представления субъекта Российской Федерации.

Головная боль губернаторов

Теперь, с принятием поправок по прибрежке, все региональные власти Дальнего Востока, должны еще раз внимательно посмотреть на свои территории, чтобы понять, как им выполнять мартовские поручения президента Владимира Путина. Вот только готовы ли они это делать? Развитие ситуации на Камчатке дает ответ на этот вопрос.

Согласно компромиссному решению камчатские рыбаки могут, как и прежде, добывать, морозить и перегружать рыбу на другие суда при условии, что вся она идет в порты РФ.

А региональная привязка прибрежки будет заключаться исключительно в том, что из домашней Петропавловск-Камчатской подзоны рыбу можно везти только в камчатские порты. Возможно, разрешат доставлять в порт Северо-Курильска.

А вот, что будет с дальнейшим развитием прибрежного промысла на Дальнем Востоке, не берутся предсказать даже эксперты. Как отмечает Герман Зверев, прибрежная квота на Дальнем Востоке превышает 400 тысяч тонн и освоение этого ресурса происходит по-разному. Например, на Южных Курилах под 30 тысяч тонн минтая и свыше 5 тысяч тонн трески, есть технологические и производственные возможности для доставки этого объема на берег и последующей переработки. На Северных Курилах совокупная прибрежная квота вдвое больше - 70 тысяч тонн, а производственных возможностей куда меньше. Поэтому часть дальневосточной 400-тысячной прибрежной квоты может и должна перерабатываться на берегу, а часть - экономически целесообразно перерабатывать в море.

В общем, теперь губернаторы лично должны изучить проблемы прибрежки, чтобы либо поддержать береговую переработку, либо благополучно ее «кончить». Именно к региональной власти, а не к федеральному правительству придут возмущенные береговые переработчики, чтобы узнать, где им брать рыбу. Поэтому сейчас станут появляться балансы береговой и морской переработки, инвестиционные проекты, а у региональных властей появится желание реальными инструментами развить береговую рыбопереработку.

Причем примеры развития берегового промысла есть. Успешно работают на Камчатке перерабатывающие заводы «Озерновский 55» и «Рыбколхам». Развивается «Тымлатский рыбокомбинат». На Сахалине работают заводы компании «Гидрострой». Даже в Приморье, которое является самым бедным регионом по прибрежке, есть весьма успешные проекты развития прибрежного лова и береговой переработки.

Так, в поселке Каменка Дальнегорского района Приморья прибрежным промыслом занимаются суда ООО «Акватехнологии». В 2011 г. компания добыла более 7 тысяч тонн биоресурсов. Причем после того, как компания приобрела в поселке Каменка береговой перерабатывающий завод, добыча рыбы увеличилась. Ранее компания предпочитала добывать в основном морскую ракушку.

По данным управления рыбного хозяйства администрации Приморского края, в минувшем году в подзоне Приморье в целом добыча составила около 35 тысяч тонн рыбы и морепродуктов. Конечно, эти цифры не сопоставимы с теми, которые дает прибрежное рыболовство Сахалина или Камчатки, но за этими показателями тоже стоят конкретные люди и их труд. И особенно важно, чтобы в обработке этих уловов был задействован берег.

Есть успешный опыт в поселке Южно-Морском. «Два года назад мы приобрели квоты в подзоне Приморья», -  рассказывает генеральный директор компании «Южморрыбфлот» Александр ЕФРЕМОВ. В 2012 г.  компания добыла более 2 тысяч тонн, в этом году - чуть меньше. Весь прибрежный улов переработан на береговом заводе, который введен в эксплуатацию два года назад.

Сегодня береговой улов также перерабатывают на Зарубинской базе тралового флота. Еще прибрежным ловом традиционно занимаются рыболовецкие колхозы «Тихий Океан», «Приморец» и «Рыбацкий Путь»...

Безусловно, положительные примеры соединения прибрежного лова и береговой переработки можно найти в каждом регионе. Причем эксперты считают, что подобные предприятия должны поддерживаться региональной властью, ведь губернаторы будут нести почти «личную» ответственность за прибрежную инфраструктуру, свалить вину за развал береговых производств на федеральный центр уже не получится. Однако пока только в 2011 г. власть в рамках программы поддержки береговой переработки поддержала предприятия. Затем данная программа трансформировалась в программу развития рыбохозяйственного комлекса 2013-2017 гг. Вот только пока она не работает, да и в самой программе береговым предприятиям почти ничего не оставили.

Комментарии 1