Вернуться в лидеры рыбного рынка России мешает либерализм

Эксперты FAO сами признают: «Аквакультура расширяется за счёт новых видов, расширяется продуктовый ассортимент аквакультуры в ответ на запросы потребителей. Однако оценить масштабы торговли аквакультурной продукцией сложно, потому что в международной классификации, которая используется для подготовки статистики торговли рыбой, какого-либо различия между дикой и искусственно выращенной рыбой не проводится. По этой причине точная разбивка данных международной торговли на продукцию рыболовства и продукцию аквакультуры остаётся вопросом интерпретации».

И всё-таки есть аксиомы, которые прочно и основательно обоснованы статистикой FAO.

Во-первых, происходит концентрация крупнейших игроков мирового рыбного рынка. В 1976 году десятка крупнейших экспортёров продала 4 млн тонн рыбопродукции на сумму 3,6 млрд долларов, в 2010 году на первую десятку приходится 15 млн тонн рыбопродукции на сумму 50,5 млрд долларов. Доля первой десятки в общем объёме выручки возросла, хотя физический объём продаж первой десятки по-прежнему составляет 26 – 27% общего рынка.

Во-вторых, привлекательность рыбопродукции как международного товара выросла. В 1976 году на долю внешнеэкономических продаж поступало 25% мировой продукции рыболовства (15 млн тонн), сейчас почти 40% (55 млн тонн). Рыба преодолевает национальные границы, а цены на рыбопродукцию испытывают растущее воздействие ценовых колебаний на внешних рынках.

В-третьих, иерархия крупнейших экспортёров за тридцать лет изменилась не очень сильно, мировые лидеры рыбного рынка превратились в «закрытый клуб». В 1976 году десятка крупнейших экспортёров выглядела следующим образом: Вьетнам – 662,2 млн долларов, Перу – 654,7 млн долларов, СССР – 604 млн долларов, Индия – 371 млн долларов, Таиланд – 329 млн долларов, Норвегия – 290 млн долларов, Филиппины – 214 млн долларов, Мексика – 205 млн долларов, Бангладеш – 192 млн долларов, Китай – 126 млн долларов.

За тридцать с лишним лет лидерские позиции утратили Мексика и Бангладеш, стремительно вырос Китай, а Россия потеряла «бронзу» мирового рыбного рынка.

Вот здесь самое интересное. Падение вылова водных биоресурсов, экономическое раздробление отрасли, вымирание глубокой переработки и уничтожение смежных с рыболовством отраслей произошло в пресловутые 90-е годы. Однако падение эффективности внешней торговли рыбопродукцией началось именно в позднесоветский период! Могу назвать точную дату – 1982 год. В 1981 году стоимость усреднённой тонны советской экспортной рыбопродукции составляла 2 106 долларов, а в 1982 году она упала на треть – до 1 386 долларов, к 1985 году скатилась ещё ниже – до 1 023 долларов. Всего за четыре года – с 1981 по 1985 год – усреднённая цена тонны советской экспортной рыбопродукции сократилась вдвое!

Конечно, отчасти это был общемировой тренд – с 1981 по 1985 годы усреднённая стоимость тонны рыбопродукции на мировом рыбном рынке снизилась на 20%. Почему? Именно в этот период начался «большой скачок» мирового рыболовства. С 1981 по 1989 годы мировой вылов увеличился с 70,3 млн тонн до 89 млн тонн (на 26 процентов за восемь лет). Такое не повторялось никогда.

Резкое увеличение вылова привело к появлению на мировом рынке гигантского объёма рыбопродукции, в результате усреднённая стоимость тонны упала с 1 521 доллара до 1 252 долларов. Однако к 1990 году лидеры мирового рыбного рынка отыграли падение: усреднённая стоимость тонны рыбопродукции пошла вверх и достигла 1 902 долларов.

К сожалению, советская рыбопродукция не вернулась в 1990 году на прежний уровень. Только в 1998 году российская экспортная продукция вернулась к позднесоветским показателям – 2 179 долларам, но эффективность продаж лидеров мирового рынка к тому времени была уже выше 2 500 долларов за тонну.

Именно в конце 80-х наша страна стала терять навыки эффективной торговли рыбопродукцией и привела к этому либерализация внешней торговли. Во второй половине 80-х годов лицензии на внешнеэкономическую деятельность стали выпекать как гамбургеры в McDonald’s, в отрасли профессионалов стали теснить коммерсанты. Хотя во главе Минрыбхоза оставалась сильная и грамотная команда, её возможности жёстко управлять предприятиями (а особенно продажами на внешнем рынке) быстро таяли.

Парадокс, но в те же самые годы, когда СССР (а потом Россия) расширял конкуренцию во внешнеэкономической сфере – крупнейшие экспортёры рыбопродукции двигались в прямо противоположном направлении. В Норвегии, Вьетнаме и Китае, в Европе и Латинской Америке возникли и укрепились мощные экспортные объединения производителей рыбопродукции. Продажи перуанского анчоуса, американского минтая, норвежского и чилийского лосося, вьетнамского пангасиуса, датской креветки, исландской сельди стали управляться с помощью и при участии крупных объединений (пример – Норвежский совет по экспорту рыбы). За двадцать лет в большинстве стран мира наладили «пульты управления» продажами рыбопродукции на внешних рынках и благодаря этому создали «ценовую премию» для производителей. Ту самую «ценовую премию», из которой финансируется строительство суперсовременных траулеров, высокотехнологичных заводов и уникальные технологии переработки и доставки рыбопродукции.

В России такой системы управления экспортом рыбопродукции пока нет. И покуда экономические регуляторы будут игнорировать жестокие реалии мирового рыбного рынка и продолжать верить в умозрительные и прекраснодушные схемы абсолютно свободной и абсолютно конкурентной торговли на мировом рыбном рынке, Россия не вернётся в лидеры мирового рыбного рынка.

Герман Зверев, президент Ассоциации добытчиков минтая, член правления РСПП

Комментарии