Пришло время прислушаться к мнению рыбаков

 — Вячеслав Юрьевич, что собой представляет «Дальрыба» в настоящее время?

— «Дальрыба» была основана в 1959 году. Из советской системы она перешла в российскую, акционировалась и так далее. Сейчас у нас три судна, готовимся приобрести еще одно. Сегодняшняя «Дальрыба» специализируется на океаническом промысле, при этом объекты промысла у нас дифференцированы по трем направлениям: крабы, креветка и рыба (минтай, сельдь и так далее). Такая дифференциация придает нам дополнительную устойчивость, так что с финансовой точки зрения «Дальрыба» — это средняя стабильная компания.

— Часто доводилось слышать, что сейчас средние компании якобы сами по себе не существуют. Дескать, все они аффилированы с какими-то гигантами…

— Может, у кого-то и есть такое ощущение. Я не могу говорить за чьи-то ощущения. Но «Дальрыба» ни с кем не аффилирована. Мы работаем без сторонних инвесторов, и контрольный пакет акций принадлежит нашей семье.

Стабильны, потому что не вошли в первый этап

— Первый этап инвестквот и крабовых аукционов как-то отразились на «Дальрыбе»?

— Мы потеряли квоты на тысячу тонн краба. И мы не стали входить в проекты по рыбным инвестквотам. И сейчас, спустя время, я полагаю, что мы так стабильны сегодня именно из-за неучастия в первом этапе. Не знаю, что было бы, если бы мы пошли. Но мы, имея опыт участия в аукционах 2000-х годов, отнеслись к идее новых аукционов, скорей, негативно.

Я не скажу, что мы сразу отказались от этой идеи. Нет, мы очень серьезно изучали вопрос возможности строительства флота. Но когда мы подходили к определенному решению, началась пандемия, а сейчас вообще непонятная ситуация.

В 2015 году, после известного заседания президиума Госсовета, во Владивосток приезжали представители ОСК. Я тогда спрашивал их, смогут ли они заранее гарантировать качество, сроки выполнения заказов и окончательную стоимость строительства судов. Они только молчали. При этом, по предварительным данным, стоимость строительства судна исчислялась в сотни миллионов долларов. Я сразу говорил, что для таких денег нужны гарантии. Мы ездили по верфям, но и на верфях нам не давали гарантий: мол, вы заходите в строительство, а там – как пойдет. Мы не могли согласиться на такие предложения. Это же надо занимать деньги и потом обслуживать долги, не зная точно, будет ли судно построено за три года или за семь. Брать на таких условиях кредиты очень рискованно.

Тем более что мы так и не знаем, каковы были результаты первого этапа. Я полностью согласен со словами спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко: необходимо разобраться с результатами первого этапа. Если все хорошо, предъявите аргументы, что у участников первого этапа прекрасные бухгалтерские балансы, что нет проблем со строительством. Но нам же эти результаты не показывают, что вызывает подозрения: а все ли у вас в порядке?

— Чем грозит «Дальрыбе» второй этап квот под инвестиции?

— Глядя на финансовое состояние предприятия и на работу нашей команды, я уверен, что «Дальрыба» выживет. Но нормально развиваться мы не сможем из-за чрезмерной финансовой нагрузки. Есть вопросы, уже сейчас требующие серьезного финансового вмешательства. В первую очередь это заработки рыбаков. Можно сколько угодно рассуждать о подготовке кадров в Дальрыбвтузе и других ведомственных учебных заведениях, но если заработки рыбаков не поднимать, то все впустую. Потому что рыбаки в иностранных компаниях получают в разы больше. Но как рыболовецким компаниям поднимать зарплату, если их загоняют в кредиты? Власти планируют изъять из отрасли новые 300 млрд рублей на аукционах, еще столько же хотят заставить вложить в строительство судов. После этого на решение других насущных вопросов у предприятий просто не останется денег.

Так ли необходимо за счет разового изъятия из рыбной отрасли этих денег наполнить бюджет? Я не слышал, чтобы вопрос стоял так остро: вот, страна умрет, если не собрать с рыбаков эти миллиарды. Может быть, бюджет удовлетворится не разовым особо крупным изъятием, а постоянными стабильными поступлениями, пусть и поменьше?

Моллюсковые аукционы ударят по «прибрежке»

— Особой критике в планах второго этапа подвергся тезис о том, что моллюски — такой же высокодоходный бизнес, как крабы…

— Я думаю, что эта идея исходит от тех, кто вообще плохо представляет себе прибрежное рыболовство. У нас был рыбокомбинат, и мы десять лет занимались прибрежным рыболовством. Это крайне сложный бизнес. Даже людям, у которых есть и квоты, и производственные мощности, сложно такой бизнес организовать. Обратите внимание, что речь идет о предприятиях прибрежного промысла, разбросанных по всему дальневосточному побережью, по самым дальним уголкам. Это Курилы, Магаданская область, Камчатка, север Приморья. Это же очень далеко и некомфортно, поднять там производство невероятно сложно уже хотя бы по причине дефицита кадров. А если сейчас забрать у предприятий эти квоты и направить на аукцион, то их кадры просто разъедутся кто куда. Что тогда станет с прибрежным рыболовством?

— Станут ли крупные холдинги скупать малые квоты?

— Я не могу за них говорить. Тем более что сейчас такие турбулентные времена, когда непонятно будущее даже самих этих крупных холдингов. Но дело даже не в этом, главное, что даже крупные холдинги не смогут все скупить. Допустим, вот эта квота, вот этот ресурс им понравится, а этот — нет. Речь же идет об очень разных бизнесах. Ну, допустим, скупят они треть предприятий, а две трети придется закрывать? Ведь для прибрежных комбинатов именно квоты на моллюски — это финансовая база, за счет которой поддерживаются все остальные их промыслы…

Рыбаки все равно будут строить

— Один из аргументов чиновников — инициаторов второго этапа заключается в том, что через 5-7 лет предприятиям нечем будет облавливать свои квоты. А «Дальрыбе» будет чем?

— Да, «Дальрыбе» будет чем. Однако проблема старения флота, безусловно, стоит очень остро, в этом я согласен с чиновниками. Но дело в том, что программа строительства новых судов в обмен на квоты дает сбои. Оказалось, что реально введено в эксплуатацию совсем немного судов. Верфи не справляются. Это острейшая проблема для отрасли, которая сейчас не до конца видна, но через 5-10 лет она высветится очень серьезно. Какие есть выходы? Секонд-хенд? Мы лет пять искали его по миру, но его, в общем-то, и нет.

Так что выход один — надо строить. Либо в России, либо в дружественных государствах, вроде Турции и Китая. И компании будут это делать. Нам некуда деваться, мы найдем варианты, как построить флот. Но планированию инвестиций мешает постоянное ожидание «грома» в виде аукционов. Как планировать строительство крупнотоннажного судна, если ждешь, что вот-вот у тебя заберут квоты на аукцион и вся твоя финансовая модель обрушится?

Для развития нужна стабильность. В рыбной отрасли необходимо хотя бы 10-15 лет стабильности, без всяких изменений правил. Тогда ты можешь развиваться и строить планы. Я в 2018 году попробовал принять пятилетний план развития предприятия — наподобие советских пятилеток. Но у меня ничего не вышло и пришлось бросить эту идею. Потому что в 2018 году мы получили квоты, в 2019 году половина наших крабовых квот ушла на аукцион, а с 2020 году начались разговоры о том, что и вторую половину отнимут. Как тут что-то можно планировать?

— ОСК пытается диктовать рыбакам, какие суда им нужны…

— Рекомендации, наверно, нужны, и послушать их будет интересно, но диктата не должно быть. Рыбаки лучше знают, что им нужно. Я согласен, что не очень хорошо, когда каждая зашедшая в программу инвестквот компания начинает строить небольшую серию судов по отдельному проекту. Думаю, нужна определенная линейка судов, которые могут работать и на Дальнем Востоке, и на Севере. Чтобы специалисты, переходя из одной компании в другую, не встречали проблем с управлением механизма. Чтобы была нормальная ремонтная база. Чтобы была возможность создавать региональные сервисные центры по обслуживанию судов того или иного проекта. Так что здравость в предложении строить большими, многочисленными сериями есть. Другое дело, что ОСК необходимо для этого не диктовать, а хорошенько поработать с рыбаками и подобрать устраивающие всех варианты.

— Если не брать два крупных холдинга, то очевидно, что подавляющее большинство предприятий в отрасли против второго этапа. Как вы думаете, чем закончится противостояние? Закон все-таки примут?

— Нельзя не отметить, что законопроект создавался, не учитывая нынешние условия, схлопывание рынков сбыта, и все расчеты их по окупаемости для инвесторов устарели, а цены на строительство увеличились в разы. Я не знаю, примут или нет. Но убежден, что время прислушаться к мнению рыбацкого сообщества пришло. А рыбаки против второго этапа, в том числе и мы.

Андрей ДЕМЕНТЬЕВ

Комментарии